А затем осторожно освободился от детей.

— Вы хотите сказать, что это я сам совершил чудесное исцеление?

— Ну, — развел руками отец Ал. — Мы ведь уже установили, что, то, чего вы пожелаете, происходит...

— Да, установили, — согласился Род. — Вы готовы испробовать свою гипотезу, отец?

— Не-е-е-ет, — поджал губы священник. — Но я готовлюсь к тому...

— Ох уж вы с моим роботом, — вздохнул, поднимаясь на ноги, Род. — Он никогда не обнародует гипотезу, пока та не станет установленным фактом. Я даже не чувствую раздражения кожи от щипков эльфейцев прошлой ночью!

— Интересно, — выдохнул отец Ал. — У вас остались какие-нибудь старые шрамы?

— Гм — это мысль. — Род взглянул на Гвен. — Надо будет нам проверить это сегодня ночью, милая.

Она покраснела и объяснила священнику.

— Некоторые из них там, где ему не видно.

— Мне всегда нравится хороший христианский брак, — согласился отец Ал. — Если мы собрали все куски, то можно возвращаться в часовню? Мне надо вернуть алтарный камень.

— Да, не вижу никаких причин здесь болтаться.

Род, мрачнея, окинул взглядом окрестность.

— Эй! Что ты делаешь, Магнус?

— Собираю куски. — Мальчик выпрямился, показывая длинный, острый зуб. — Можно мне сохранить его, как добычу, папа?

— Что, этот монстр оставил здесь свой зуб?

Род содрогнулся.

— Зачем тебе вспоминать о нем, сынок?

— Не знаю, папа. — Магнус приподнял подбородок. — Знаю только, что это будет мудрым.

Род, внимательно взглянул на него. А затем сказал:

— Я убедился, что предчувствия у тебя оказываются, как правило, стоящими. Ладно, возьми его, но плотно заверни и при первом подходящем случае протри спиртом.

— Да, папа, — расцвел улыбкой Магнус и достал из своей котомки тряпку.

Когда-то она была носовым платком. Род повернулся к Гвен.

— Готова к уходу, милая?

— Да, — она подняла метлу.

— И я, — подошел отец Ал, засовывая подмышку завернутый алтарный камень. Он поднял взгляд на Башню. — Как по-вашему, чья теперь армия разместит здесь гарнизон — герцога Фойдина или лорда Керна?

— Которая быстрее всех доберется сюда. — Род отвернулся. — Честно говоря, отец, в данную минуту я б с удовольствием посмотрел, как это проклятое сооружение развалится. — Он резко вскинул голову, заметив блеск в глазах Магнуса. — Не смей!

Они вышли из рощицы и направились к задней двери церкви, когда садилось солнце. Род, нахмурясь, оглядел деревню.

— Что-то тихо, не правда ли?

— Час вечерни настал, — задумчиво проговорила Гвен.

— Сегодня весь день вышел странный. — Отец Ал постучал в дверь дома священника. — Любезный отец несомненно все объяснит.

Дверь чуть приоткрылась, и в щель показался глаз и часть бороды. Глаз расширился, а затем и щель тоже.

— Вы живы!

— Разве на сей счет возникали какие-то сомнения? — улыбнулся отец Ал и протянул алтарный камень.

Старый священник осторожно взял его, словно не веря, что он настоящий.

— А Красная Шапка? Он убит?

— Ну, во всяком случае, исчез, — улыбнулся Род. — Думаю, он не вернется.

— Да, они никогда не возвращаются коль их изгонят; никто из эльфейцев не возвращается! — Старый священник испустил долгий, трясущийся вздох. — Мы услышали в горах гром и попрятали головы. У меня здесь половина прихода осаждают Небеса молитвами о вашей безопасности.

— Ну, это объясняет мое быстрое выздоровление. — Род встретился взглядом с отцом Алом. — У меня было подкрепление.

— Очень интенсивное поле для перекачки энергии поблизости? — поджал губы священник. — Наверно.

— Вы знаете, что вы сделали? — выпалил старый священник. — Через тот перевал над нами некогда шли караваны — целые армии! Десять лет никто не смел соваться туда. С тех пор, как королевская армия попробовала и потерпела поражение!

Род уставился на старика. Затем несколько раз ткнул пальцем в сторону горного перевала, издавая гортанные звуки.

— Милорд? — робко сказал священник.

— Вы хотите сказать... — Род, наконец, привел свой голос в действие. — Вы хотите сказать, что это и было чудище, препятствующее лорду Керну выйти с северо-запада?

— Да, — подтвердил старый священник, — в самом деле, именно оно.

Род крепко стиснул руки, силясь прекратить дрожь, а потом зубы, прекращая выбиваемую ими дробь.

Старый священник смущенно моргнул, а затем повернулся к отцу Алу.

— Мне не следовало ему говорить?

— О, нет, все в порядке, все в порядке! — запротестовал Род. — Просто я рад, что вы мне не сказали до того, как мы отправились туда...

Той ночью они разбили лагерь у горной речушки. Когда была съедена форель и зарыты кости, а дети и отец Ал лежали, завернувшись в одеяла, с добросердечием подаренные им селянами, Гвен сидела, прильнув к Роду и глядя на огонь лагерного костра.

— Ты теперь ведешь нас на северо-запад, муж.

Род пожал плечами:

— Почему бы и нет? Мне почему-то кажется, что лучше продолжать передвижение, мы ведь хотим добраться до лорда Керна. Хотя и не понимаю зачем, — добавил он, поразмыслив. — Мы могли бы сидеть здесь и ждать, когда он сам явится к нам.

— Действительно, он выступит в поход через перевал, чтобы вырвать у герцога Фойдина бразды правления. — Глаза ее остановились на спящих детях. — Средь них следовало быть еще одному, муж.

— Следовало бы. — Род ощутил щемящую тоску по своему малышу. — Но подумай, милая, ему безопасней сейчас быть там, где он есть...

— Я не совсем уверена. Не исключено, что король и аббат вот-вот истерзают страну междоусобной войной. — Глаза ее внезапно потеряли фокус, она напряглась. — Я снова слышу его мысли!

— Чьи? Грегори?

— Да, — она вцепилась Роду в предплечье, глядя невидящим взором в пространство. — Да, то прикосновение его разума. О, дитя мое!.. Он, кажется, жив и здоров. Успокойся миленький, твои мама и папа рвутся воссоединиться с тобой, столь же упорно, как ты ищешь нас!.. Прикосновение его теперь сильнее, муж мой.

— Сильнее? — нахмурился Род. — С чего бы ему? Две вселенных не могли стать ближе друг к другу!

— И Векс — снова его слова! — Гвен сосредоточенно нахмурилась. — Я не могу толком разобрать их. Что-то говорится о докторе Мак-Аране и о механизме странной машины... о Короне и Церкви; южные бароны объявили, что они не могут с чистой совестью воевать против Святой Матери-Церкви... Северные бароны отправили к Туану своих ратников и рыцарей... А Аббат обратился с призывом ко всей знати, созывая ее с ратью и оружием бороться против тирании, угрожающей, по его словам, Святой Матери-Церкви!